Леди замка Джен
(в которой Корво нигде не рады)
Глава 8
Выше в звании.
В последнее время забот у командора Далена было хоть отбавляй.
Смерть лорда-защитника стала для него страшным ударом. Генерал Эссен был его командиром ещё во времена морлийского вторжения. Они сражались на гристольской земле, а ближе к концу войны – и на море. Он был не просто военный лидер. Он был настоящий стратег, блестящий тактик и просто хороший человек – и остался им в должности королевского защитника. Он полагался на своих людей, и те его не подводили, с честью выполняя свои обязанности.
И уж чего-чего, а обязанностей у Далена не убавилось.
Нет, нынешняя жизнь и близко не была столь бурной, как в военное время. Но работа, полная неуловимых нюансов, требовала известной деликатности и потому была по-своему изнурительна. Дворцовая стража подчинялась строгому режиму, поддерживать который не составляло особых усилий. Патрулирование проходило по давным-давно заведённому распорядку, а все посты были распределены много лет назад.
Дален столкнулся с иными – неожиданными – осложнениями. И были это осложнения дипломатического характера.
В свою бытность помощником Эссена он занимался в основном организацией и тренировкой солдат, действуя строго в рамках своей компетенции. Он лишь теперь начал понимать, с чем, оказывается, имел дело лорд-защитник. Приходилось решать вопросы вроде: давать ли добро на доставку готовой еды для императрицы от сторонних поваров; позволять ли некоему сенатору искать аудиенции Её Величества в неурочный час; разрешать ли судам швартоваться у пирсов спереди или позади Башни...
Или – вот тоже хороший пример – как быть с немым выпускником серконской школы убийц?
По суровому лицу командора мелькнула лишь тень эмоций – скорее бессильное раздражение, нежели озабоченность. Что ни говори, но с их светлейшей императрицей скучать не приходится.
Джессамина Колдуин была чрезвычайно энергичным монархом. Не то, что бы он многих знал, чтобы сравнивать. Откровенно говоря, он понятия не имел, что в этом плане представлял её покойный отец. Но с нею каждый новый день был не похож на предыдущий. Она предпочитала всё контролировать лично, и круг её интересов выходил далеко за пределы совещательной комнаты и заседаний тайного совета. Она много ездила верхом, вникала в работу ведомств каждого из своих советников, читала судебные протоколы, при первой же необходимости держала речи и проводила аудиенции. И фактически всегда что-нибудь да меняла в своём ежедневном расписании.
Разумеется, он не мог ею не восхищаться, хотя её неутомимость частенько ставила в тупик и его, и стражу в целом. Эссену как-то удавалось это сглаживать и не вмешиваться ни в её личное пространство, ни в политическую деятельность. Насколько Дален понимал, в обязанности лорда-защитника входило постоянное сопровождение суверена, но он первым готов был признать, что с леди Колдуин такое не всегда возможно. Да и, судя по всему, она не слишком в этом нуждается.
А ещё бывали времена – вот как теперь – когда он просто отказывался её понимать.
Спустившись по парадной лестнице на нарядный мраморный пол вестибюля, он остановился. Часовые отдали ему честь, и Дален коротко кивнул, веля возвращаться к своим обязанностям.
– Как я уже говорил, у главного входа часовые стоят попарно. Караульных, как и патрульных, меняют еженедельно. В конце каждой недели имена новых часовых вносятся в реестр. Обязанность каждого солдата – непременно находится там, куда его определили.
Сказав это, Дален обернулся к лохматому серконцу, внимательно озирающему холл. Он уже час или около того водил этого новичка по Башне, и экскурсия вышла... занятной. И тихой.
– Всё понятно? – теряя терпение, спросил Дален. Столько всего надо успеть; у него и без того забот хватало, чтобы ещё выгуливать по дворцу всяких серков. Но это было прямым распоряжением Её Величества, а следовательно – заданием первоочередной важности. Нужно предстать перед императрицей в благоприятном свете: всё идёт к тому, что должность, которую он сейчас занимает, в итоге будет закреплена за ним окончательно. Если важна каждая мелочь, то что уж тогда говорить о её личных приказах...
Тем временем серк повернулся и одарил командора скучающим взглядом. Дален почувствовал, что свирепеет. Этот солдат явно не знал своего места... Хотя, Иной его разберёт, может, как раз и знал. В конце концов, Её Величество повысила его с рядового сразу до первого офицера. Он, конечно, спас ей жизнь – Дален читал тот рапорт – но даже если и так, его карьера вышла головокружительной. Первый офицер дворцовой стражи – помощник командира и по идее имеет в распоряжении собственный патрульный отряд. Дален даже не сразу поверил глазам, когда пришелец извлёк из внутреннего кармана подтверждающую его назначение бумагу, заверенную печатью и размашистой подписью императрицы…
– Всё понятно? – повторил командор.
Корво Аттано сухо кивнул. Вместо того чтобы опустить взгляд в знак уважения к своему командиру, он продолжал с вызовом смотреть Далену в глаза.
А руки, меж тем, остались неподвижны. Да, командор с самого начала выразился предельно ясно – он языка жестов не понимает. Прошёл курс обучения для новобранцев, но это сто лет назад было, ещё до войны. И с тех пор эти знания ни разу не пригодились.
– Отлично. Теперь вернёмся в кордегардию, я покажу место для ночлега и отдыха, - сказал он и, не глядя на серконца, зашагал к выходу.
Немота – ещё одна проблема, и какая! Первый офицер командует отрядом. Расставляет людей на позиции. Отчитывается перед самим Даленом. Тут без слов никак не обойтись. А что может безголосый лидер? На что молчание вдохновит подчинённых?
Так что... выделять ему людей бессмысленно. К тому же, они совершенно не готовы к подобной реорганизации, повторял про себя Дален. И новых дозорных взять неоткуда. Вернее, набрать их можно, однако дворец, и без того прекрасно укомплектованный охраной, окажется переполненным. Им просто нет места. Как и нужды в ещё одном первом офицере. Доводы казались ему логичными и вполне обоснованными. Пожалуй, именно так он и доложит императрице.
В кордегардию они шли, естественно, в молчании, и Дален успел порядочно поломать голову, куда бы приткнуть новенького. В любом другом случае первому офицеру положено место на втором этаже, с прочими офицерами. Но по здравому размышлению командор решил, что будет лучше оставить его с рядовыми – это поможет избежать вероятных конфликтов, потому как неуживчивый серконец явно не считается с чинами.
Отмахиваясь от встречных солдат, Дален вёл свою обузу по нижнему этажу в одну из спальных комнат. Когда он вошёл, двое стражников подскочили и отдали честь.
В неприбранной комнате стояла плотная завеса табачного дыма, маленький деревянный столик усыпали монеты и карты. Шлемы, мундиры, кители – всё это как попало валялось на кроватях (даже на свободной койке, что стояла в противоположном углу). Дален помахал рукой, разгоняя дым:
– Вольно. Я здесь не для того, чтобы портить ваш досуг.
Парочка переглянулась, опустила руки и расслабила плечи.
Командор, высокий и внушительный на фоне бардака, шагнул внутрь и посторонился, впуская Корво.
– Наш новый страж. Приписывается к этой дормитории.
Он кивнул на Корво. Лица солдат напряглись от неприкрытого и недоверчивого любопытства.
– Командор? – переспросил один из них, медленно вынимая зажатую между зубов сигару.
– Я знаю, что это неожиданно и без предупреждения. Но Корво перевели к нам по личному приказу Её Величества, - резко глянув на них, пояснил Дален. – Он будет частью вашего отряда, так что растолкуйте ему, что и как.
В комнате воцарилось некое странное напряжение. Корво с невозмутимостью, граничащей с безразличием, изучал новое жилище, не обращая внимания на зримо насторожившихся солдат. Дален не помнил их по именам, но лица были знакомыми. Один помял сигару в пальцах и натянуто кивнул:
– Ну, э... Корво. Рады познакомиться.
Впрочем, заявленной радости в его тоне не чувствовалось. Лицо солдата даже скривилось от вымученной любезности.
Вместо ответа Корво перевёл холодный выжидающий взгляд на Далена. Командор раздражённо вздохнул.
– Кто-нибудь из вас знает язык жестов?
Солдаты в полном недоумении переглянулись, и один, откашлявшись, опасливо ответил:
– Никак нет, сэр. Мы не проходили обучение в Страже, когда нас направили в Башню.
Второй солдат нахмурился, обратившись к Далену:
– Так он что, сэр... немой, что ли?
Дален кивнул. И без того кислые мины стражников сделались ещё кислее и брезгливее.
Корво же, по-прежнему игнорируя присутствующих, направился вглубь комнаты к свободной койке. Одной рукой он машинально отмахивался от дыма, другой стягивал с плеча небольшую сумку.
– И как же мы с ним должны... общаться? – в полном изумлении вопросил один из стражей.
Военная выдержка на мгновение изменила Далену. Вот ещё этого ему не хватало. Вообще-то, поначалу он подумывал отыскать среди служащих кого-нибудь, кто смог бы выступить сурдопереводчиком. Но, опять же, это пустая трата времени и кадров. Он не собирался перестраивать слаженную группу ради одного заезжего серконца. Так что он требовательно протянул руку в их сторону, нетерпеливо всплеснув пальцами:
– Так. У кого-нибудь с собой есть устав?
Обладатель сигары помотал головой. Его приятель потянулся к своей койке и, пошарив под кучей вещей, выудил на свет потрёпанную книжицу и подал её командору. Тот помахал ею и перебросил на койку Корво, где тот разбирал свои пожитки.
– Хорошим солдатам не нужно много говорить, Корво. Но если захочешь что-нибудь сообщить – пиши там. Понял?
На невозмутимом смуглом лице не дрогнуло ни мускула, когда Корво с бесконечным равнодушием поднял с постели устав. Не дождавшись реакции, Дален нетерпеливо передёрнул плечами.
– Ты ведь пишешь по-гристольски, не так ли?
На это Корво ему кивнул, с ленцой проводя большим пальцем по корешку и изучая напечатанные на обложке слова.
– Великолепно. Там есть место для заметок. Заодно почитаешь об обязанностях дворцового стража, - с этими словами Дален решительно вскинул подбородок, обернувшись к солдатам. – Возражения?
– Никак нет, сэр, - откозыряли те.
С уходом грозного командора в дормитории некоторое время стояла неуютная тишина. Солдаты, вернувшись за стол, долго буравили взглядами так неожиданно свалившегося на них молчаливого соседа, и наконец, один шепнул другому:
– Нет, серьёзно? Нам подсунули серконца?
Его товарищ только головой покачал, заново зажигая сигару прежде, чем насмешливо обратиться к Корво через захламленную комнатёнку:
– Эй, там! А остальные серки такие же немые уроды?
Они захохотали, и тишина ушла, вытесненная клацаньем фишек и шлёпаньем старых покерных карт.
Она умела безошибочно распознать подступающую мигрень прежде, чем боль начинала пульсировать в голове. Закладывало нос, затем уши наполнялись звенящим гулом, после чего спасения не было: боль принималась отбивать жёсткий ритм внутри черепа.
– Госпожа, я вовсе не предлагаю сокращать расходы на продовольственное снабжение малоимущих, но...
– Предлагаете, Дилэйни, ещё как предлагаете, - язвительно поправила императрица и так посмотрела на маленького толстячка, стеснённо елозящего в высоком кресле красного дерева, что тот медленно вспотел. – А я, между тем, попросила отчёт о бюджетных расходах за текущий месяц, который вы отказались предоставить секретарю Кромвелю...
– …чтобы лично встретиться с вами, Ваше...
– …и вместо которого я почему-то выслушиваю указания выделить финансы на нужды королевского двора. И это притом, что вы прекрасно знаете, что последние четыре месяца средства направлялись на создание и поддержание работных домов, - закончила она и поманила к себе маячившую в дальнем углу комнаты камеристку. Солнечный свет, заливающий салон, становился слишком ярок для нарастающей головной боли; с этим надо что-то делать. Впереди ещё три частные аудиенции. Клара бесшумно направилась на зов, мягко ступая по ковру. Казначей торопливо заговорил:
– Я всего лишь намеревался представить вашему вниманию некоторые сложности, с которыми столкнулся двор. Видите ли, многие семьи несут убытки, связанные с сокращением жалований. Особенно это коснулось судей. Времена для них тяжёлые, и поддержка от суверена пришлась бы очень кстати. Я, разумеется, не имею в виду, что они обладают... э-э... преимуществом перед прочими жителями Дануолла...
Джессамина кивнула камеристке:
– Чаю, пожалуйста. Что-нибудь с травами, - несколько апатично поглядев на Дилэйни, она всё-таки осведомилась. – А вам предложить чашечку, лорд-казначей?
– Нет-нет, Ваше Величество, благодарю, - уныло отказался Дилэйни и взялся за ярко-жёлтые отвороты пиджака. Клара тихонько поклонилась и исчезла в небольшой буфетной, примыкающей к салону.
– Скажите мне вот какую вещь, Дилэйни. Итак, урезать финансирование благотворительных учреждений в пользу обездоленных судей вы не предлагаете. Тогда о каких именно деньгах идёт речь? – придирчиво поинтересовалась она. – Вы казначей, так что наверняка можете подсказать их источник, не так ли?
Раздосадованный Дилэйни нервно повёл округлым плечиком и одёрнул пиджак.
– Помилуйте, госпожа... Бюджетные средства распределяются таким образом, что... любые свободные деньги автоматически направляются... по распоряжению Вашего Величества... на ранее упомянутые цели...
– Ах, значит намёк мне всё-таки не почудился, - выразительно кивнула Джессамина. Дилэйни виновато поёрзал.
– Госпожа, дело в том, что семьи судей... – начал было он, но словно бы замялся, подыскивая слова.
– Я уверена, что как только горожане оправятся от прошлогоднего роста расходов на проживание, они снова начнут обращаться в суды. Когда смогут позволить себе оплачивать судебные издержки. – Она действительно рассчитывала на это. У отца она научилась тому, что богатство растёт, подобно дереву, а дерево нужно подпитывать снизу, от корней. – И вот когда судьи вновь станут востребованы, вернутся и жалованья, столь же стабильные, как и раньше.
У Дилэйни сложилось впечатление, что продолжать полемику бессмысленно. Императрица даже не смотрела на него. Казалось, её куда больше интересует противоположный угол салона и сноп солнечных лучей, бьющих из окна в картину над камином. Встреча самым жалким образом провалилась, и ему не удалось завладеть её вниманием. Он откашлялся и решился на ещё одну попытку убедить её, несмотря на ледяную уверенность, что дискуссия подошла к концу.
Со стороны буфетной вдруг по очереди раздались приглушённый вскрик и дребезжание посуды, нарушив неприятную напряжённую тишину.
Дилэйни, вздрогнув, упёрся пухлыми ручками в подлокотники и вытянул шею, пытаясь разглядеть за императрицей, что происходит. Джессамина тоже настороженно обернулась на звук.
– Клара? – резко и тревожно позвала она. – Что у вас там?
– Всё в порядке, госпожа, - с запинкой отозвались из буфетной. – Я от неожиданности... стражник меня испугал.
Джессамина хмуро удивилась, наблюдая, как Дилэйни заново устраивается в кресле.
– Стражник?.. – повторила она негромко.
Клара, наконец, вышла из буфетной и, бегло оглянувшись, поспешила к своей госпоже.
– Да, он... тихо так подошёл, я даже не услышала. Прошу прощения, - объяснила она, ловко помещая поднос на низенький кофейный столик.
Джессамина, сдвинув брови, подняла взгляд на внезапно возникшего на пороге буфетной стражника, вышедшего вслед за камеристкой. На лицо его, сжатое шлемом, как нарочно падала резкая тень.
Странно... Если он караульный, то его пост, получается, в дальнем углу салона? Или внутри буфетной? Как он вообще там оказался? Она не видела, чтобы он входил - а вход только один. Она косо посмотрела на него, пытаясь пробиться взглядом сквозь щит тени, но тут же сдалась и вернулась к чаю.
– В комнате для совещаний солдат быть не должно. Не хватало ещё мне самой за этим следить, - обращаясь скорее к чайному подносу, недовольно выговорила она и кивнула на дверь. – Ступайте и уточните у своего командира, где ваш пост.
Стражник молча направился к выходу, и Джессамина не стала утруждать себя созерцанием его поклона. Она потянулась к чашке и замерла, обнаружив, что Дилэйни по-прежнему сидит напротив.
– Страж, постойте, - окликнула она, протягивая чашку Кларе, чтобы та подлила молока. – Лорд-казначей будет вам очень признателен, если вы сопроводите его к выходу.
Буквально источая флюиды недовольства, Дилэйни выкарабкался из кресла и, поклонившись, пробурчал слова благодарности. Негодующе фыркнув в адрес стражника, он отпихнул его в сторонку, и оба наконец-то удалились под стук каблуков и шарканье подошв.
Избавившись от казначея, Джессамина позволила себе расслабиться. Камеристка, переставляя посуду на подносе, сочувственно улыбнулась:
– В последнее время в Башне всюду такой беспорядок...
Джессамина прикрыла глаза, вдыхая горячий ароматный пар. Но было слишком поздно – голова уже раскалывалась.
– Мм... Боюсь, так оно будет до конца месяца.
– Что-то важное запланировано на конец месяца?
Джессамина посмотрела на тонущие в янтарном чае световые блики:
– Назначение лорда-защитника.
Джордж перекатил толстую сигару в уголок рта, увлажнив хрусткий покровный лист языком и крепко сжав зубами кончик. Несколько мгновений он наслаждался вкусом наполнившего рот ароматного дыма, после чего шлёпнул на стол последнюю пару карт. Джейкоб громко выругался под шуршанье и щёлканье фишек.
До их второй смены осталось что-то около часа. А уж смены нынче проходили – курам на смех. В Башне вовсю готовилась большая вечеринка для военных шишек, и всевозможные их благородия зачастили во дворец. Для простых служивых людей это означало лишь одно: больше работы. Джордж с Джейкобом теперь подолгу играли, чтоб хоть как-то сбросить усталость.
Он ухмыльнулся и сгрёб выигрыш. Джейкоб щелчком подбросил ему последнюю фишку и шваркнул карты об стол.
– Тебе просто везёт, вот и всё, - проворчал он обиженно.
Дверь открылась, впуская тёмную рослую фигуру. Джордж с досадой зашипел, не выпуская сигары изо рта. Джейкоб презрительно фыркнул. Обменявшись понимающими и одинаково пренебрежительными взглядами, приятели попытались сосредоточиться на прерванной игре.
Корво прошёл мимо, не удостоив их ни взглядом, ни словом.
Впрочем, какие уж тут слова, мрачно подумал Джордж. От этого тупого черномазого с самого начала были сплошные неприятности. Говорить с ним было невозможно – что с немого взять – а приказы он словно вообще не понимал. Две недели он с ними пробыл, и они столько выговоров за него получили – не счесть! То он отсутствовал на посту. То припирался туда, где другие дежурили. Сколько на него ни орали – толку не было, и Джордж даже начал подозревать, что проклятый серк вдобавок ещё и глухой.
Если у его поведения и были какие-то причины, Корво не слишком старался донести их до окружающих. Командор Дален так и не прислал переводчика, а дожидаться, когда серк нацарапает что-нибудь в уставе ни у Джорджа, ни у Джейкоба, ни у их капитана терпения никогда не хватало. Да и вся его писанина сводилась к прекословиям по поводу отданных приказов, так что они просто перестали обращать внимание.
Что ни говори, а императрица дала маху с этой серконской бестолочью. Джордж откинулся на спинку скрипнувшего под его весом стула и ткнул в сторону Корво извлечённой изо рта сигарой:
– Капитан тя искал, слышь? Говорят, ты шлялся по третьему этажу в королевском крыле?
Джейкоб ухмыльнулся, и оба уставились в спину Корво.
– В императорских покоях-то? Ходил просить аудиенции с Её Величеством? – он расхохотался и с притворным сочувствием добавил. – Ей тоже записульки строчить будешь?
Образ показался им забавным, и они от души посмеялись, но Корво никак не отреагировал. Как обычно. Джордж тяжело вздохнул и покачал головой:
– Понаехали тут. Будто в Гристоле нормальных парней нет, всякой чужеземной шушере звания раздавать...
Джейкоб согласился. До конца перерыва они демонстративно не обращали внимания на Корво, который что-то упорно записывал в устав.
Следующая глава
Предыдущая глава
Глава 8
Выше в звании.
В последнее время забот у командора Далена было хоть отбавляй.
Смерть лорда-защитника стала для него страшным ударом. Генерал Эссен был его командиром ещё во времена морлийского вторжения. Они сражались на гристольской земле, а ближе к концу войны – и на море. Он был не просто военный лидер. Он был настоящий стратег, блестящий тактик и просто хороший человек – и остался им в должности королевского защитника. Он полагался на своих людей, и те его не подводили, с честью выполняя свои обязанности.
И уж чего-чего, а обязанностей у Далена не убавилось.
Нет, нынешняя жизнь и близко не была столь бурной, как в военное время. Но работа, полная неуловимых нюансов, требовала известной деликатности и потому была по-своему изнурительна. Дворцовая стража подчинялась строгому режиму, поддерживать который не составляло особых усилий. Патрулирование проходило по давным-давно заведённому распорядку, а все посты были распределены много лет назад.
Дален столкнулся с иными – неожиданными – осложнениями. И были это осложнения дипломатического характера.
В свою бытность помощником Эссена он занимался в основном организацией и тренировкой солдат, действуя строго в рамках своей компетенции. Он лишь теперь начал понимать, с чем, оказывается, имел дело лорд-защитник. Приходилось решать вопросы вроде: давать ли добро на доставку готовой еды для императрицы от сторонних поваров; позволять ли некоему сенатору искать аудиенции Её Величества в неурочный час; разрешать ли судам швартоваться у пирсов спереди или позади Башни...
Или – вот тоже хороший пример – как быть с немым выпускником серконской школы убийц?
По суровому лицу командора мелькнула лишь тень эмоций – скорее бессильное раздражение, нежели озабоченность. Что ни говори, но с их светлейшей императрицей скучать не приходится.
Джессамина Колдуин была чрезвычайно энергичным монархом. Не то, что бы он многих знал, чтобы сравнивать. Откровенно говоря, он понятия не имел, что в этом плане представлял её покойный отец. Но с нею каждый новый день был не похож на предыдущий. Она предпочитала всё контролировать лично, и круг её интересов выходил далеко за пределы совещательной комнаты и заседаний тайного совета. Она много ездила верхом, вникала в работу ведомств каждого из своих советников, читала судебные протоколы, при первой же необходимости держала речи и проводила аудиенции. И фактически всегда что-нибудь да меняла в своём ежедневном расписании.
Разумеется, он не мог ею не восхищаться, хотя её неутомимость частенько ставила в тупик и его, и стражу в целом. Эссену как-то удавалось это сглаживать и не вмешиваться ни в её личное пространство, ни в политическую деятельность. Насколько Дален понимал, в обязанности лорда-защитника входило постоянное сопровождение суверена, но он первым готов был признать, что с леди Колдуин такое не всегда возможно. Да и, судя по всему, она не слишком в этом нуждается.
А ещё бывали времена – вот как теперь – когда он просто отказывался её понимать.
Спустившись по парадной лестнице на нарядный мраморный пол вестибюля, он остановился. Часовые отдали ему честь, и Дален коротко кивнул, веля возвращаться к своим обязанностям.
– Как я уже говорил, у главного входа часовые стоят попарно. Караульных, как и патрульных, меняют еженедельно. В конце каждой недели имена новых часовых вносятся в реестр. Обязанность каждого солдата – непременно находится там, куда его определили.
Сказав это, Дален обернулся к лохматому серконцу, внимательно озирающему холл. Он уже час или около того водил этого новичка по Башне, и экскурсия вышла... занятной. И тихой.
– Всё понятно? – теряя терпение, спросил Дален. Столько всего надо успеть; у него и без того забот хватало, чтобы ещё выгуливать по дворцу всяких серков. Но это было прямым распоряжением Её Величества, а следовательно – заданием первоочередной важности. Нужно предстать перед императрицей в благоприятном свете: всё идёт к тому, что должность, которую он сейчас занимает, в итоге будет закреплена за ним окончательно. Если важна каждая мелочь, то что уж тогда говорить о её личных приказах...
Тем временем серк повернулся и одарил командора скучающим взглядом. Дален почувствовал, что свирепеет. Этот солдат явно не знал своего места... Хотя, Иной его разберёт, может, как раз и знал. В конце концов, Её Величество повысила его с рядового сразу до первого офицера. Он, конечно, спас ей жизнь – Дален читал тот рапорт – но даже если и так, его карьера вышла головокружительной. Первый офицер дворцовой стражи – помощник командира и по идее имеет в распоряжении собственный патрульный отряд. Дален даже не сразу поверил глазам, когда пришелец извлёк из внутреннего кармана подтверждающую его назначение бумагу, заверенную печатью и размашистой подписью императрицы…
– Всё понятно? – повторил командор.
Корво Аттано сухо кивнул. Вместо того чтобы опустить взгляд в знак уважения к своему командиру, он продолжал с вызовом смотреть Далену в глаза.
А руки, меж тем, остались неподвижны. Да, командор с самого начала выразился предельно ясно – он языка жестов не понимает. Прошёл курс обучения для новобранцев, но это сто лет назад было, ещё до войны. И с тех пор эти знания ни разу не пригодились.
– Отлично. Теперь вернёмся в кордегардию, я покажу место для ночлега и отдыха, - сказал он и, не глядя на серконца, зашагал к выходу.
Немота – ещё одна проблема, и какая! Первый офицер командует отрядом. Расставляет людей на позиции. Отчитывается перед самим Даленом. Тут без слов никак не обойтись. А что может безголосый лидер? На что молчание вдохновит подчинённых?
Так что... выделять ему людей бессмысленно. К тому же, они совершенно не готовы к подобной реорганизации, повторял про себя Дален. И новых дозорных взять неоткуда. Вернее, набрать их можно, однако дворец, и без того прекрасно укомплектованный охраной, окажется переполненным. Им просто нет места. Как и нужды в ещё одном первом офицере. Доводы казались ему логичными и вполне обоснованными. Пожалуй, именно так он и доложит императрице.
В кордегардию они шли, естественно, в молчании, и Дален успел порядочно поломать голову, куда бы приткнуть новенького. В любом другом случае первому офицеру положено место на втором этаже, с прочими офицерами. Но по здравому размышлению командор решил, что будет лучше оставить его с рядовыми – это поможет избежать вероятных конфликтов, потому как неуживчивый серконец явно не считается с чинами.
Отмахиваясь от встречных солдат, Дален вёл свою обузу по нижнему этажу в одну из спальных комнат. Когда он вошёл, двое стражников подскочили и отдали честь.
В неприбранной комнате стояла плотная завеса табачного дыма, маленький деревянный столик усыпали монеты и карты. Шлемы, мундиры, кители – всё это как попало валялось на кроватях (даже на свободной койке, что стояла в противоположном углу). Дален помахал рукой, разгоняя дым:
– Вольно. Я здесь не для того, чтобы портить ваш досуг.
Парочка переглянулась, опустила руки и расслабила плечи.
Командор, высокий и внушительный на фоне бардака, шагнул внутрь и посторонился, впуская Корво.
– Наш новый страж. Приписывается к этой дормитории.
Он кивнул на Корво. Лица солдат напряглись от неприкрытого и недоверчивого любопытства.
– Командор? – переспросил один из них, медленно вынимая зажатую между зубов сигару.
– Я знаю, что это неожиданно и без предупреждения. Но Корво перевели к нам по личному приказу Её Величества, - резко глянув на них, пояснил Дален. – Он будет частью вашего отряда, так что растолкуйте ему, что и как.
В комнате воцарилось некое странное напряжение. Корво с невозмутимостью, граничащей с безразличием, изучал новое жилище, не обращая внимания на зримо насторожившихся солдат. Дален не помнил их по именам, но лица были знакомыми. Один помял сигару в пальцах и натянуто кивнул:
– Ну, э... Корво. Рады познакомиться.
Впрочем, заявленной радости в его тоне не чувствовалось. Лицо солдата даже скривилось от вымученной любезности.
Вместо ответа Корво перевёл холодный выжидающий взгляд на Далена. Командор раздражённо вздохнул.
– Кто-нибудь из вас знает язык жестов?
Солдаты в полном недоумении переглянулись, и один, откашлявшись, опасливо ответил:
– Никак нет, сэр. Мы не проходили обучение в Страже, когда нас направили в Башню.
Второй солдат нахмурился, обратившись к Далену:
– Так он что, сэр... немой, что ли?
Дален кивнул. И без того кислые мины стражников сделались ещё кислее и брезгливее.
Корво же, по-прежнему игнорируя присутствующих, направился вглубь комнаты к свободной койке. Одной рукой он машинально отмахивался от дыма, другой стягивал с плеча небольшую сумку.
– И как же мы с ним должны... общаться? – в полном изумлении вопросил один из стражей.
Военная выдержка на мгновение изменила Далену. Вот ещё этого ему не хватало. Вообще-то, поначалу он подумывал отыскать среди служащих кого-нибудь, кто смог бы выступить сурдопереводчиком. Но, опять же, это пустая трата времени и кадров. Он не собирался перестраивать слаженную группу ради одного заезжего серконца. Так что он требовательно протянул руку в их сторону, нетерпеливо всплеснув пальцами:
– Так. У кого-нибудь с собой есть устав?
Обладатель сигары помотал головой. Его приятель потянулся к своей койке и, пошарив под кучей вещей, выудил на свет потрёпанную книжицу и подал её командору. Тот помахал ею и перебросил на койку Корво, где тот разбирал свои пожитки.
– Хорошим солдатам не нужно много говорить, Корво. Но если захочешь что-нибудь сообщить – пиши там. Понял?
На невозмутимом смуглом лице не дрогнуло ни мускула, когда Корво с бесконечным равнодушием поднял с постели устав. Не дождавшись реакции, Дален нетерпеливо передёрнул плечами.
– Ты ведь пишешь по-гристольски, не так ли?
На это Корво ему кивнул, с ленцой проводя большим пальцем по корешку и изучая напечатанные на обложке слова.
– Великолепно. Там есть место для заметок. Заодно почитаешь об обязанностях дворцового стража, - с этими словами Дален решительно вскинул подбородок, обернувшись к солдатам. – Возражения?
– Никак нет, сэр, - откозыряли те.
С уходом грозного командора в дормитории некоторое время стояла неуютная тишина. Солдаты, вернувшись за стол, долго буравили взглядами так неожиданно свалившегося на них молчаливого соседа, и наконец, один шепнул другому:
– Нет, серьёзно? Нам подсунули серконца?
Его товарищ только головой покачал, заново зажигая сигару прежде, чем насмешливо обратиться к Корво через захламленную комнатёнку:
– Эй, там! А остальные серки такие же немые уроды?
Они захохотали, и тишина ушла, вытесненная клацаньем фишек и шлёпаньем старых покерных карт.
Она умела безошибочно распознать подступающую мигрень прежде, чем боль начинала пульсировать в голове. Закладывало нос, затем уши наполнялись звенящим гулом, после чего спасения не было: боль принималась отбивать жёсткий ритм внутри черепа.
– Госпожа, я вовсе не предлагаю сокращать расходы на продовольственное снабжение малоимущих, но...
– Предлагаете, Дилэйни, ещё как предлагаете, - язвительно поправила императрица и так посмотрела на маленького толстячка, стеснённо елозящего в высоком кресле красного дерева, что тот медленно вспотел. – А я, между тем, попросила отчёт о бюджетных расходах за текущий месяц, который вы отказались предоставить секретарю Кромвелю...
– …чтобы лично встретиться с вами, Ваше...
– …и вместо которого я почему-то выслушиваю указания выделить финансы на нужды королевского двора. И это притом, что вы прекрасно знаете, что последние четыре месяца средства направлялись на создание и поддержание работных домов, - закончила она и поманила к себе маячившую в дальнем углу комнаты камеристку. Солнечный свет, заливающий салон, становился слишком ярок для нарастающей головной боли; с этим надо что-то делать. Впереди ещё три частные аудиенции. Клара бесшумно направилась на зов, мягко ступая по ковру. Казначей торопливо заговорил:
– Я всего лишь намеревался представить вашему вниманию некоторые сложности, с которыми столкнулся двор. Видите ли, многие семьи несут убытки, связанные с сокращением жалований. Особенно это коснулось судей. Времена для них тяжёлые, и поддержка от суверена пришлась бы очень кстати. Я, разумеется, не имею в виду, что они обладают... э-э... преимуществом перед прочими жителями Дануолла...
Джессамина кивнула камеристке:
– Чаю, пожалуйста. Что-нибудь с травами, - несколько апатично поглядев на Дилэйни, она всё-таки осведомилась. – А вам предложить чашечку, лорд-казначей?
– Нет-нет, Ваше Величество, благодарю, - уныло отказался Дилэйни и взялся за ярко-жёлтые отвороты пиджака. Клара тихонько поклонилась и исчезла в небольшой буфетной, примыкающей к салону.
– Скажите мне вот какую вещь, Дилэйни. Итак, урезать финансирование благотворительных учреждений в пользу обездоленных судей вы не предлагаете. Тогда о каких именно деньгах идёт речь? – придирчиво поинтересовалась она. – Вы казначей, так что наверняка можете подсказать их источник, не так ли?
Раздосадованный Дилэйни нервно повёл округлым плечиком и одёрнул пиджак.
– Помилуйте, госпожа... Бюджетные средства распределяются таким образом, что... любые свободные деньги автоматически направляются... по распоряжению Вашего Величества... на ранее упомянутые цели...
– Ах, значит намёк мне всё-таки не почудился, - выразительно кивнула Джессамина. Дилэйни виновато поёрзал.
– Госпожа, дело в том, что семьи судей... – начал было он, но словно бы замялся, подыскивая слова.
– Я уверена, что как только горожане оправятся от прошлогоднего роста расходов на проживание, они снова начнут обращаться в суды. Когда смогут позволить себе оплачивать судебные издержки. – Она действительно рассчитывала на это. У отца она научилась тому, что богатство растёт, подобно дереву, а дерево нужно подпитывать снизу, от корней. – И вот когда судьи вновь станут востребованы, вернутся и жалованья, столь же стабильные, как и раньше.
У Дилэйни сложилось впечатление, что продолжать полемику бессмысленно. Императрица даже не смотрела на него. Казалось, её куда больше интересует противоположный угол салона и сноп солнечных лучей, бьющих из окна в картину над камином. Встреча самым жалким образом провалилась, и ему не удалось завладеть её вниманием. Он откашлялся и решился на ещё одну попытку убедить её, несмотря на ледяную уверенность, что дискуссия подошла к концу.
Со стороны буфетной вдруг по очереди раздались приглушённый вскрик и дребезжание посуды, нарушив неприятную напряжённую тишину.
Дилэйни, вздрогнув, упёрся пухлыми ручками в подлокотники и вытянул шею, пытаясь разглядеть за императрицей, что происходит. Джессамина тоже настороженно обернулась на звук.
– Клара? – резко и тревожно позвала она. – Что у вас там?
– Всё в порядке, госпожа, - с запинкой отозвались из буфетной. – Я от неожиданности... стражник меня испугал.
Джессамина хмуро удивилась, наблюдая, как Дилэйни заново устраивается в кресле.
– Стражник?.. – повторила она негромко.
Клара, наконец, вышла из буфетной и, бегло оглянувшись, поспешила к своей госпоже.
– Да, он... тихо так подошёл, я даже не услышала. Прошу прощения, - объяснила она, ловко помещая поднос на низенький кофейный столик.
Джессамина, сдвинув брови, подняла взгляд на внезапно возникшего на пороге буфетной стражника, вышедшего вслед за камеристкой. На лицо его, сжатое шлемом, как нарочно падала резкая тень.
Странно... Если он караульный, то его пост, получается, в дальнем углу салона? Или внутри буфетной? Как он вообще там оказался? Она не видела, чтобы он входил - а вход только один. Она косо посмотрела на него, пытаясь пробиться взглядом сквозь щит тени, но тут же сдалась и вернулась к чаю.
– В комнате для совещаний солдат быть не должно. Не хватало ещё мне самой за этим следить, - обращаясь скорее к чайному подносу, недовольно выговорила она и кивнула на дверь. – Ступайте и уточните у своего командира, где ваш пост.
Стражник молча направился к выходу, и Джессамина не стала утруждать себя созерцанием его поклона. Она потянулась к чашке и замерла, обнаружив, что Дилэйни по-прежнему сидит напротив.
– Страж, постойте, - окликнула она, протягивая чашку Кларе, чтобы та подлила молока. – Лорд-казначей будет вам очень признателен, если вы сопроводите его к выходу.
Буквально источая флюиды недовольства, Дилэйни выкарабкался из кресла и, поклонившись, пробурчал слова благодарности. Негодующе фыркнув в адрес стражника, он отпихнул его в сторонку, и оба наконец-то удалились под стук каблуков и шарканье подошв.
Избавившись от казначея, Джессамина позволила себе расслабиться. Камеристка, переставляя посуду на подносе, сочувственно улыбнулась:
– В последнее время в Башне всюду такой беспорядок...
Джессамина прикрыла глаза, вдыхая горячий ароматный пар. Но было слишком поздно – голова уже раскалывалась.
– Мм... Боюсь, так оно будет до конца месяца.
– Что-то важное запланировано на конец месяца?
Джессамина посмотрела на тонущие в янтарном чае световые блики:
– Назначение лорда-защитника.
Джордж перекатил толстую сигару в уголок рта, увлажнив хрусткий покровный лист языком и крепко сжав зубами кончик. Несколько мгновений он наслаждался вкусом наполнившего рот ароматного дыма, после чего шлёпнул на стол последнюю пару карт. Джейкоб громко выругался под шуршанье и щёлканье фишек.
До их второй смены осталось что-то около часа. А уж смены нынче проходили – курам на смех. В Башне вовсю готовилась большая вечеринка для военных шишек, и всевозможные их благородия зачастили во дворец. Для простых служивых людей это означало лишь одно: больше работы. Джордж с Джейкобом теперь подолгу играли, чтоб хоть как-то сбросить усталость.
Он ухмыльнулся и сгрёб выигрыш. Джейкоб щелчком подбросил ему последнюю фишку и шваркнул карты об стол.
– Тебе просто везёт, вот и всё, - проворчал он обиженно.
Дверь открылась, впуская тёмную рослую фигуру. Джордж с досадой зашипел, не выпуская сигары изо рта. Джейкоб презрительно фыркнул. Обменявшись понимающими и одинаково пренебрежительными взглядами, приятели попытались сосредоточиться на прерванной игре.
Корво прошёл мимо, не удостоив их ни взглядом, ни словом.
Впрочем, какие уж тут слова, мрачно подумал Джордж. От этого тупого черномазого с самого начала были сплошные неприятности. Говорить с ним было невозможно – что с немого взять – а приказы он словно вообще не понимал. Две недели он с ними пробыл, и они столько выговоров за него получили – не счесть! То он отсутствовал на посту. То припирался туда, где другие дежурили. Сколько на него ни орали – толку не было, и Джордж даже начал подозревать, что проклятый серк вдобавок ещё и глухой.
Если у его поведения и были какие-то причины, Корво не слишком старался донести их до окружающих. Командор Дален так и не прислал переводчика, а дожидаться, когда серк нацарапает что-нибудь в уставе ни у Джорджа, ни у Джейкоба, ни у их капитана терпения никогда не хватало. Да и вся его писанина сводилась к прекословиям по поводу отданных приказов, так что они просто перестали обращать внимание.
Что ни говори, а императрица дала маху с этой серконской бестолочью. Джордж откинулся на спинку скрипнувшего под его весом стула и ткнул в сторону Корво извлечённой изо рта сигарой:
– Капитан тя искал, слышь? Говорят, ты шлялся по третьему этажу в королевском крыле?
Джейкоб ухмыльнулся, и оба уставились в спину Корво.
– В императорских покоях-то? Ходил просить аудиенции с Её Величеством? – он расхохотался и с притворным сочувствием добавил. – Ей тоже записульки строчить будешь?
Образ показался им забавным, и они от души посмеялись, но Корво никак не отреагировал. Как обычно. Джордж тяжело вздохнул и покачал головой:
– Понаехали тут. Будто в Гристоле нормальных парней нет, всякой чужеземной шушере звания раздавать...
Джейкоб согласился. До конца перерыва они демонстративно не обращали внимания на Корво, который что-то упорно записывал в устав.
Следующая глава
Предыдущая глава
@темы: Dishonored, Diplomatic Gestures